Единственное, что имеет значение.

[hawkeyeloki]

Название: Единственное, что имеет значение.
Автор: Orin
Фэндом: Мстители / The Avengers (2012)
Пейринг: Клинт Бартон, он же Сокол, он же Хоукай/Локи.
Рейтинг: Между R и NC, автор не шибко любит графику.
Размер: mini
Жанр: Слэш, PWP
Дисклеймер: все принадлежит Marvel. Жалость какая.
Посвящение:  .Dorian
От автора: Я вообще-то по другому фендому работаю.) Но мой Локи сказал мне: "Ты должен мне фанфик по Мстителям, и это не обсуждается".
В общем, приказ есть приказ.
Предупреждение: Уважаемые критики Авенджерс-фендома. Этот фанфик написан в подарок одному очень дорогому мне созданию. Поэтому не трудитесь искать в нем какие-либо ошибки. Не тот случай.

Эхо шагов отражается от стен. Коридоры казематов на глубинных уровнях базы Щ.И.Т.а словно созданы, чтобы нести с собой эхо, – они темны и пустынны. Кротовые норы из бетона и металла, в стенах которых утопают массивные двери камер.
Агент Бартон остановился у одной из них. Угрюмые квадраты дверных проемов тянулись дальше, но пропустить эту дверь было невозможно. По обе стороны от неё мерцали крупные синие кристаллы, покрытые замысловатым орнаментом. Клинт провел по их выпуклой поверхности кончиками пальцев.
Асгардская работа. Чтобы удержать Бога, пусть и побежденного, мало упрятать его в застенок. Научный подход уже был опробован, и он не сработал. Пока угроза человечеству не будет депортирована с Земли, Ш.И.Т.у придется доверить её охрану чуждой этому миру силе. Мифической магии… Сигнализация, трехступенчатая система допуска, камеры – все это лишь декорация. Единственное, что удерживает Локи внутри, лишает его сил, - это два куска камня, похожего на декоративные стекляшки. Абсурдно. Но действует. Агент Бартон не мог чувствовать пронизывающую стены паутину магических нитей, но знал, что войти и выйти в двери этой камеры мог только человек. Не Бог.

Замок глухо щелкнул. Хитроумное устройство, прикрепленное к двери, открыло для Бартона пятисекундный коридор, пробив окно в системе охраны. Дверь отъехала в сторону, а затем с глухим хлопком, обозначавшим полную герметизацию комнаты, закрылась за его спиной, оставив их с Локи один на один на четверть часа.
Бартон молча оглядел помещение. Не слишком уютно. Минимум удобств и мебели, если прикрученную к стене узкую койку вообще можно отнести хоть к первому хоть ко второму. Приглушенный свет, шелестящая под потолком вентиляция, и единственный пленник… Который даже в этой убогой обстановке, одетый в черную арестантскую робу, ухитрялся выглядеть величественно, словно король.
- Я перенастроил камеры наблюдения. У нас есть пятнадцать минут.
Клинт неспешно прошелся по комнате. Потом, прислонился к стене, скрестив руки на груди.
- Ты пришел освободить меня? – Локи не повернулся, и даже не попытался сделать вид, будто появление в камере агента Бартона хоть сколько-нибудь его заинтересовало. Уж точно этот факт не интереснее потолка, который Локи разглядывал, лежа на койке.
- Нет.
- Тогда, что ты забыл здесь, Хоукай? – это был первый раз, когда Локи соизволил повернуть голову, чтобы взглянуть на своего визитера. Тот молча встретил этот горящий гневом взгляд.
Отвечать не было нужды. Отчасти это даже завораживало. Бартон терпеть не мог объясняться, да и не умел этого делать. Оттого способность Локи выхватывать информацию будто из воздуха существенно облегчала ему жизнь. Все то время, что Клинт провел подле асгардца, тот читал его с феноменальной легкостью – немногое требовалось озвучивать вслух. Остальное – невысказанные мысли, опущенные фразы, скрытые желания и оттенки эмоций, Локи угадывал и так. Бартон сомневался, что с момента его «освобождения» что-то изменилось.
Он не ошибся. Подвижные брови Локи взлетели в злом, саркастичном веселье.
- Не смог удержаться? Как это мило. – ядовито прокомментировал он, - Пришел навестить, после того как сам же помог упрятать меня в эту камеру?
- Тебе известно, что я не мог поступить иначе. – ровно отозвался Хоукай.
- Известно? Известно ли?! – Локи поднялся со своего места стремительно – словно порыв ветра прошелся по комнате. В одну секунду преодолев расстояние от койки до стены, возле которой стоял Бартон, Локи навис над ним, буравя его глазами.
- Стоило тебе выйти из-под моего контроля, ты сразу же предал меня, вот что мне известно! Предал, променял на убогих людишек этого третьесортного мира! Меня!!!..
Бартон ждал этой вспышки. И не удивился ей. Локи явно был оскорблен до глубины души. А под «жалкими людишками» его асгардец, видимо, подразумевал семимиллиардное население Земли. И ведь он даже не пошутил.
Сокол догадывался, что, несмотря на исключительную прозорливость, на этот раз Локи откажется его понимать, вполне искренне считая такой размен неравноценным и унизительным. Действительно. Как можно сравнивать.
- Мы явно по-разному расставляем приоритеты. – мягко ответил Бартон, наблюдая как асгардец меряет шагами комнату. Любуясь им.
Локи был так естественен, так прекрасен в своем всепоглощающем, мятежом эгоцентризме, что это вызывало невольное, неподдельное восхищение.
- О, приоритет у меня один, - резко обернулся Локи, - Если я чего-то хочу, то все остальное не имеет значения.
- Я устроен иначе.
- Это заметно. – фыркнул асгардец, - Твои поступки красноречивее тебя самого.
Бартон с усмешкой вскинул раскрытые ладони, молча признавая свое поражение. Бесполезно пытаться объяснить или доказать что-то, если твои доводы не желают, да и не могут принять.
Но это, по сути, и не важно. Основное он выяснил.
Как бы ни был Локи взбешен его «предательством», это не мешало ему по-прежнему считать агента Бартона своим. Локи знал, что это так. И не сомневался в своем знании.
- Ты должен забыть о Земле. – сказал Сокол, делая шаг навстречу.
- Иначе мне придется забыть о тебе, не так ли? – мгновенно отозвался Локи, разворачиваясь в его сторону, - Смеешь ставить мне условия, Хоукай? Ты и впрямь думаешь, что настолько дорог мне?
- Не нужно играть со мной. – спокойно ответил на это Бартон.
Эти игры… Локи может сколько угодно изображать равнодушие, издеваться, извращать его слова, делать вид, будто принял их за попытку шантажа и не понял истинного смысла сказанного. Игнорировать его он не сможет.
Долг и принципы выше привязанностей. Вот и все, что из этого следует вынести.
Однако невыносимо признавать, насколько задевает тот факт, что ты бессилен что-нибудь с этим сделать. Даже если ты Бог.
Особенно если ты Бог…
Локи шагнул ближе, вглядываясь в лицо Бартона. Губы плотно сжались, а тонкие ноздри затрепетали, словно асгардец чуял чужие эмоции как запах.
Он жаждал найти что-нибудь, что позволило бы возненавидеть этого человека, перестать считать его исключением из уродливого общечеловеческого правила.
Если бы он уловил хоть намек на жалость, на самодовольное сочувствие победителя к побежденному… Если бы Хоукай хоть немного гордился своей идиотской принципиальностью… Или тем, что видит Локи с его попытками изворачиваться насквозь…
Если бы он был хоть немного хуже, чем есть…
Но, нет. И это злило еще больше.
Отсутствие повода, неспособность ненавидеть, управлять своей ненавистью – сам по себе повод для бессильного гнева.
- Я мог бы уничтожить тебя, человечишка. – процедил сквозь зубы асгардец, - Стереть в порошок, если бы был свободен сейчас! Я!..
- Просто забудь о Земле, Локи, - примирительно ответил Бартон, подходя вплотную, - Большего не требуется.
Никогда не требуется большего. Чтобы сделать шаг навстречу, чтобы вплести пальцы в волосы, собственнически притянуть ближе, послав всё к ётунам.
Если поцелуй своей яростью напоминает месть, то это сладко вдвойне.

Куртка Бартона и его футболка давно валяются где-то у двери. Как и черная тюремная униформа Локи. А ведь раньше ему и вовсе не нужно было раздеваться. Одежда менялась и исчезала по его желанию. А желания и тогда и сейчас были просты – ощущать, как грубоватые мозолистые ладони с силой проходятся по коже, как горячие, сухие губы скользят по шее и ключицам.
- Сделай так, как тогда... Тебе это нравилось, я помню.
Предвкушая, Локи отступает к стене, и Бартон следует за ним.
- Я не мог сопротивляться…
- Ты и сейчас не можешь. На колени… - выдыхает Локи, и удовлетворенно наблюдает, как, не спуская с него потемневших от желания глаз, Бартон медленно становится на одно колено, а потом на оба. Локи тут же зарывается ладонью в его жесткие волосы, подталкивая и наслаждаясь покорностью. Впрочем, на смену этому чувству тут же приходит наслаждение совсем иного рода. Бартон вбирает его так глубоко, как может. Жадно, ритмично, завораживающе.
Потрясающее зрелище. Настолько, что никакой выдержки не хватит на это смотреть. Лучше закрыть глаза, иначе все закончится слишком быстро. Пах и так сводит от возбуждения. Жгучее удовольствие пульсирует в низу живота, дрожью прокатывается по телу, нарастая с каждым новым движением губ и языка. Жесткие ладони сжимают бедра, мнут ягодицы, и терпеть вскоре становится невыносимо. Невозможно… хорошо. Слишком…
С глухим стоном Локи выплескивается в рот Бартона, жестко удерживая его за волосы, не позволяя отстраниться. Впрочем, тот и не пытается. Стиснув ладонями бедра Локи, он бездумно подается вслед за их непроизвольными движениями, откликаясь на чужое наслаждение всем телом.
Локи замирает, тяжело дыша. Стиснувшие пряди волос пальцы расслабляются, и Бартон получает возможность встать. Поднявшись на ноги, он сплевывает сперму в ладонь и прижимает Локи к стене, покрывая исступленными поцелуями шею и плечи, потираясь о бедро. Для него еще ничего не кончилось. Чужое возбуждение накрывает Локи жарким коконом, накатывает волнами, вызывая новый ответный отклик.
Асгардец смеется, когда его поворачивают лицом к стене. Не так уж его человек и сдержан. Не так уж и невозмутим. Когда дело касается секса, он полностью утрачивает над собой контроль. Это приятно. Когда кто-то настолько теряет голову из-за тебя – это и есть власть. Локи упивается ею: чужое желание, эта жажда на грани обожания, сводит с ума.
Что бы там Хоукай о себе ни думал, он принадлежит Локи безраздельно. За это можно все простить.
Бартон держит крепко, пальцы хозяйничают в заднице, не оставляя никаких сомнений в том, что он собрался делать. Где-то это даже сладко – позволять то, что не позволил бы никому, и знать, что этим привязываешь еще сильнее. Уступать, наматывая на кулак повод, делая его крепче любой цепи.
Позволять, впрочем, и не особо сложно. Особенно сейчас, когда Локи лишен своей силы. В другое время в схватке один на один у Хоукая не было бы шансов против Бога. Локи – мастер магии, но без нее – куда лучше тренированный агент Бартон скрутит его и не заметит.
- Пользуешься моим бессилием, Хоукай? – не удержался от подначки Локи. И тут же втянул носом воздух, когда вторая ладонь, скользнув вниз по животу, накрыла пах. Пальцы задвигались в одном ритме, лаская изнутри и снаружи.
- Беру уроки у профессионала. – отрывисто выдохнул Клинт ему в шею, целуя её, покусывая загривок под влажными колечками темных волос.
Восхитительно… Но не до конца. Хочется полного слияния, полной власти.
- Достаточно. Продолжай.
Его человеку не нужно особого приглашения. Локи невольно выгибается в его руках, когда Хоукай входит в него одним плавным толчком, до конца. И начинает двигаться – сразу, не давая опомниться, беспощадно.
Идеально…
Это похоже на падение в космическую бездну. Когда двое превращаются в единого неистового, мифического зверя, бьющегося в горниле сверхновой звезды.

***
Пряжки ремня тихо звякают. Бартон подбирает с пола футболку и натягивает её через голову. Локи наблюдает за ним, расслабленно развалившись на койке. Любуется его скупыми, точными движениями.
- Твой брат намерен забрать тебя в Асгард завтра.
- Я в курсе. Собирается одеть на меня этот мерзкий намордник. Безвкусная шутка.
- Его можно понять, - спокойно отвечает Хоукай, набрасывая на плечи куртку, - Твой язык опасен.
- О да. Мой язык способен на многое, ты знаешь.
Приятно наблюдать, как руки Бартона сбиваются со своего ритма. Клинт на секунду замирает. Повернув голову, смотрит на Локи, словно оглаживая взглядом его тело. Затем отворачивается.
- Время на исходе. Я должен идти.
Локи хищно улыбается, чувствуя себя полностью удовлетворенным этой маленькой сценкой. Бартон никуда от него не денется. Никогда.
Но как же не хочется отпускать его сейчас.
- Придешь проводить меня? – спрашивает он, словно в шутку.
- Я буду там.
- И ничего не предпримешь.
- Нет.
- Так значит, Асгард.
Хоукай коротко кивает, ничуть не удивившись. Он привык.
- Асгард.
- Как ты намерен провернуть это? – не удержавшись, интересуется Локи.
Ему и впрямь интересно. Радужный мост разрушен, да и без него существует не так уж много способов проникнуть в Асгард.
- Есть кое-какие мысли. – сдержанно отвечает Бартон, и Локи довольно прикрывает глаза.
Не «мысли», а готовый план. Просто Хоукай не считает нужным им делиться. Ну и пусть его. Это неважно.
- Когда?
- Это потребует подготовки.
- Надеюсь, не слишком долгой. Я не люблю ждать.
- Я не заставлю.
- А все-таки, что ты станешь делать, если мне вздумается вернуться и попытаться завоевать Землю еще раз?
Хоукай вдруг коротко усмехается, глаза теплеют и вспыхивают иронией. Но иронизирует он не над озвученной Локи перспективой, а над его незаметными попытками подольше продлить их разговор. Маленькая невинная хитрость. Очень в его духе.
- Тогда мы снова встретимся в этой камере. – повернувшись к нему, с едва заметной улыбкой отвечает Бартон.
- Не самый плохой вариант, - ухмыляясь от души, парирует Локи, - Тебе пойдут наручники, Хоукай.
В этот момент таймер на руке Сокола издает предупреждающий сигнал. Десять секунд до открытия второго окна.
Улыбка Бартона становится немного печальной.
- Не вздумай. Вселенная велика. Ты найдешь, где применить свои таланты.
Дверь отъезжает в сторону, а затем с шипящим звуком закрывается за его спиной. Локи какое-то время смотрит на то место, где только что стоял Хоукай.
- Вселенная велика. Но там нет тебя.

Следующим утром Локи с достоинством перенес то унижение, которому его подвергли торжествующие победители. Жалкий фарс на прощанье.
Шагая в портал, который должен был перенести его и брата в Асгард, он ощущал на себе знакомый взгляд. Сокрытое в нем безмолвное обещание было единственным, что имело значение.
Локи знал, что очень скоро будет на свободе.